Сто перезимованных зим.
Сто по сто разбитых сапог в грязи.
Каждый день с едой на столе.
Каждый раз забываем …
Каждая пройденная напасть,
В любую погоду, в любую власть.
Все это глубоко во мне лежит.
Я получил в наследство свою жизнь.
Раскулаченные плетутся в Сибирь
На подводах и волоком вверх по Оби.
Каждым их шагом плетется судьба,
На чужбине это еще не в гробах.
Они зачем-то решили, что не умрут.
Закапываясь под землю долбили промерзший грунт.
Белыми ладонями землянку накроет метель,
В ней упорно дышат, говорят, рожают детей.
Люди в землянках, как семена в борозде,
Взойдет поселок, точкой на карте завладев.
Свежие срубы осядут, но мужчины уйдут
На нереально далекую, но личную войну.
Чтобы выжил тот, кто им не знаком,
Чтобы выжить самим и вернуться пешком.
Европа останется преосвященной
Благодаря неотесанным крестьянам, охотникам, егерям.
Победители уже спят вечным сном в траве,
Выжившим возвращаться довоевывать век.
Разминировать, лечить, вязать снопы,
Поднимать империю из бесфамильной толпы.
Устраивать быт во время и после переворотов,
Как реликвию хранить номер в очереди за льготой.
Сколько людей и в каких краях
В друг друге продолжались чтобы родился я.
Ширится жизни река, вьется ручей напева.
Тянется к солнцу через века племени нашего древо.
Мчатся эпохи стремглав, и осыпаются кругом
Флаги с мундирами, точно листва с тысячелетнего дуба.
Листья всего на сезон, форма, валюта, гражданство.
Сбросив бессчетное множество крон, мы продолжаем рождаться.
Плачет дитя на руках, вьется ручей напева.
Ширится жизни нашей река, тянется к солнцу древо.
Сто перезимованных зим.
Сто по сто разбитых сапог в грязи.
Каждый день с едой на столе.
Каждый раз забываем …
Каждая пройденная напасть,
В любую погоду, в любую власть.
Все это глубоко во мне лежит.
Я получил в наследство свою жизнь.
Ширится жизни река, вьется ручей напева.
Тянется к солнцу через века племени нашего древо.
Мчатся эпохи стремглав, и осыпаются кругом
Флаги с мундирами, точно листва с тысячелетнего дуба.
Листья всего на сезон, форма, валюта, гражданство.
Сбросив бессчетное множество крон, мы продолжаем рождаться.
Плачет дитя на руках, вьется ручей напева.
Ширится жизни нашей река, тянется к солнцу древо.