Разбросало по разные стороны, сердешных, ой, разбросало.
И даже когда сошла вся горечь с губ, показалось мало.
Но у каждого города есть свои невидимые заборы,
А у невидимых заборов есть свои невидимые затворы.
И уже ничего не поделаешь, только тянешь и тянешь руки.
И кажется только вчера всё было, а по двору бегают внуки,
Те, что завтра родятся ночью тёмною посреди макова поля.
В тот миг ты вспомнишь меня и затоскуешь, как узник тоскует о воле.
Не вспоминай меня больше, твои мысли вьются вокруг, точно осы.
Не вызывай меня, вплетая ленту синюю, да не в мои косы.
А она мается, та, что с лентой синею, та, что лежит с тобой.
Сколько лет уж прошло, а ты не сказал и слова, и будто сам не свой.
Но не молчи ты с ней!..
Но не молчи ты с ней, я всё равно не приду, тот мост унесла река.
И ночь стережёт, как пёс, и не пускает, как омут глубока.
Но у каждой реки есть свои незримые тайные броды.
И ты идёшь по воде, аки по суху, будто опущенный в воду.
А за тобой идёт та, что с синей лентою да с белой косою,
К сарафану у ней приколот красный мак закипевший росою.
А я по макову полю брожу который день, лепестки разбрасываю,
А на высоких стеблях сидят говорящие птицы, мне всё рассказывают.
А за тобой идёт та, что с синей лентою да с белой косою,
К сарафану у ней приколот красный мак закипевший росою.
А я по макову полю брожу который день, лепестки разбрасываю,
А на высоких стеблях сидят говорящие птицы, мне всё рассказывают.